Автор: Иегуди Менухин
Заголовок: «Неоконченное путешествие»
Музыкальное образование в России имеет много удивительных особенностей. Например, великие виртуозы обязаны передавать свое мастерство молодежи. Единственное известное мне исключение представляет собой Святослав Рихтер, эксцентричность которого не подвластна никаким правилам.
Впервые я встретил Рихтера в Лондоне, когда он и его замечательная жена пришли на ужин к нам домой в Хайгейт. Однако задолго до того, как я или еще кто-то на Западе познакомился с ним, он успел широко здесь прославиться. В первые послевоенные годы другие русские пианисты, бывало, признавались: «Мы лишь бледные тени величайшего среди нас, и этот человек - Рихтер». В тот осенний вечер выдалась чудесная погода, и мы вышли подышать свежим воздухом в наш маленький садик, где я отчаянно пытался его разговорить.
- Итак, вы возвращаетесь в Москву?
- Да.
- Собираетесь выступать?
- О нет! Я никогда не выступаю зимой.
- Значит, будете преподавать?
- Я не преподаю. Я ненавижу преподавание.
- Наверное, на зиму вы предпочитаете уезжать на юг, в Крым?
- Я терпеть не могу Крым.
- Вы часто ходите в театр, в оперу?
- Я никогда никуда не хожу.
- Чем же вы тогда занимаетесь? – спросил я, не зная, что еще предположить.
- Зимую. Летом я готов давать сколько хотите концертов, но зимой я впадаю в спячку.
Он очень оживился, описывая, как это происходит. Как я понял, ему разрешили построить маленький домик на берегу реки недалеко от Москвы, в каком-то особом месте, отведенном для рыбалки. Этот дом, по его словам, имел стены «вот такой толщины» (он широко развел руки) и окна «вот такой ширины» (сделал глазок из большого и указательного пальцев). Дом надежно защищал не только от непогоды, но и от общества людей, ибо там не было дороги, и добраться до дома можно было только на джипе, да и то не всегда. Однако в продолжение вечера, особенно после совместного исполнения Сонаты соль мажор Брамса, все труднее было поверить, что он такой мизантроп, каким хочет себя представить. Поскольку он возвращался из США, Диана спросила его, как ему понравилась страна. Он ответил, что особенно ему понравился Чикаго. Заметив наши изумленные взгляды, он объяснил: «Всякий раз, когда я выходил из гостиницы в Чикаго, у меня было чувство, что может случиться все что угодно». Несколько лет спустя я стал свидетелем случая, который, наверное, пришелся по вкусу Рихтеру, любящему разные неожиданности.
В начале семидесятых годов, мы с Дианой побывали на концерте Давида Ойстраха и Святослава Рихтера в нью-йоркском Карнеги-холл. Исполнение первого произведения, Сонаты №6 ля мажор Бетховена (разумеется, прекрасное) прошло гладко. Затем, в первой части Сонаты ре минор Брамса, какой-то молодой человек, пробежав по проходу, вскочил на сцену и закричал: «Советская Россия ничем не лучше нацистской Германии!»
Музыка прервалась, и Давид Ойстрах покинул сцену, но Рихтер продолжал сидеть за роялем, с интересом разглядывая худого и взвинченного молодого фанатика, громко протестующего против обращения с евреями в Советском Союзе. Об акции, планируемой «Лигой защиты евреев», было известно заранее, но двое-трое полицейских, присутствующих в зале, не смогли ее предотвратить. Один из них, толстяк, увешанный оружием, стал неуклюже пробираться по проходу вслед за нарушителем. Слушатели помогли ему взобраться на сцену, откуда он и вывел этого молодого человека. Ойстрах вернулся, снова зазвучала соната Брамса и дошла до последней части, когда второй молодчик бросился к сцене, но на этот раз публика успела его перехватить.
В антракте мы с Дианой отправились в артистическую. Рихтер встретил нас радостно, но бедный расстроенный Ойстрах сидел на диване без сил, пока его жена, Тамара, хлопотала вокруг: после двух инфарктов подобные потрясения были для него опасны, и она страшно взволновалась.
- Иегуди, - сказал он, глядя на меня с печальной улыбкой, - waren das deine Juden oder meine Juden? Это были твои евреи или мои? – Das waren unsere Juden. Это были наши евреи, - честно ответил я ему.
Из книги Иегуди Менухина «Неоконченное путешествие». (London: Methuen, 1976, pp. 297-99)
Перевод Ксении Ересько
|
